Как интерпретировать решение Банка России от 25 апреля?
В соответствии с пресс-релизом и пресс-конференцией становится более понятной позиция ЦБ – ожидания в закреплении тенденции дезинфляции, что потребует сохранения высокой реальной ключевой ставки до момента нормализации инфляционного давления.
С высокой вероятностью, это снимает вопрос о снижении ставки на следующем заседании в июне, но вектор смягчения риторики ЦБ позволяет ожидать, что первая попытка смягчения может быть в июле.
Далее остается открытым вопрос, как сильно ЦБ будет снижать ставку и как быстро?
Текущие индикаторы денежного рынка уже формируют средневзвешенную ставку ближе к 19% в соответствии с доходностью облигаций, корпоративных и розничных депозитов.
Смещение рыночных ожиданий на фоне снижения спроса на кредиты уже привели к смягчению денежно-кредитных условий в экономике примерно на 4-4.5 п.п с 23-23.5% в декабре 2024 до 18.5-19.5% к концу апреля 2025 и примерно 2.5-3 п.п на финансовых рынках в соответствии с индикаторами денежного рынка, поэтому текущая ставка в 21% скорее номинальная.
Рынок уже несколько месяцев функционирует с существенным отклонением к индикативной ставке ЦБ (особенно депозиты).
Снижение ставки ЦБ с 21 до 19% в июле или даже в июне не повлияет на денежно-кредитные рынки, которые сейчас функционируют ближе к 19%. Кредитные рынки замедляются медленнее, но тенденция сформирована.
Умеренно-жесткая риторика ЦБ с явными попытками довести ситуацию до предела выступают скорее формой вербальной интервенции в рамках стабилизации ожиданий рынка, чем воздействуют на стоимость денег в экономике.
Основной причиной снижения доходности депозитов является падение спроса на кредиты (банковское кредитование перешло в сильнейшее сжатие за 10 лет особенно в сегменте розничного кредитования).
Учитывая набранный темп кредитного сжатия, диспозиция в июне будет сильно негативная (прежде всего по состоянию кредитного рынка) и это выступит основным аргументов, либо к смягчению риторики и открытию пространства возможностей для снижения ставок в июле или немедленной реакции уже в июне.
На что смотрит Банк России в контексте триггеров к изменению ДКП?
• Устойчивое снижение текущей инфляции;
• Устойчивое снижение инфляционных ожиданий;
• Замедление потребительской активности;
• Замедление потребительского кредитования;
• Снижение напряжённости на рынке труда;
• Отсутствие проинфляционных шоков (со стороны бюджета или внешних условий).
Баланс рынка труда не располагает к улучшению с точки зрения предложения трудовых ресурсов, но может снизиться спрос на рабочую силу по мере замедления инвестиционной и операционной активности компаний.
Минфин, вероятно, будет сдерживать бюджет, чтобы не вырваться за границы допустимого дефицита на фоне опустошения ФНБ и нестабильного спроса на ОФЗ.
Кредитование продолжит ухудшаться, но возможно не так экстремально быстро, как последние четыре месяца.
Замедление потребительской активности неизбежно при высоких ставках и на фоне замедления роста доходов при высокой базе потребительского спроса, сформированной в 2024.
Инфляция может замедляться прежде всего из-за переноса эффекта укрепления рубля и по мере снижения потребительского спроса, а инфляционные ожидания во многом являются производной от динамики рубля.
Если к июню не будет взрывной девальвации и разгона бюджетного импульса, инфляция может замедлиться, хотя останется намного выше таргета, но значительно более явный сигнал будет со стороны замедления экономики с рисками перехода в рецессию.
Текущая позиция ЦБ – выжидательная с целью более явного закрепления дезинфляционной тенденции до тех пор, пока позволяют условия (нет дефолтов крупных заемщиков, проблем у банков и сваливания в рецессию), но к середине 2025 негативные тенденции в экономике проявятся более явно, что заставит ЦБ действовать.
Если все будет идти так, как идет – первое снижение ставки может быть в июле, но при более быстром ухудшении макроусловий не исключена реакция в июне (нужно будет следить за данными).